столько боли
в твоих глазах опустевших,
замерзших,
застывших во тьме сирени весенней.
столько любви в твоих руках
неумелых,
оцепеневших в ласке апреля нежнейшей.
столько слез в твоих щеках
майских,
январских,
застывших в хрустале зимней вьюги жаднейшей.
столько тоски в твоих движениях
мягких,
осторожных,
оттлевших.
столько погасших надежд в твоем хрупком сердце.
столько мук в твоей испьяневшей душе.
ты прости меня —
неумелую,
дрожащую,
скорбящую,
в тысячный раз упавшую.
не сберегла,
не расцеловала веки твои обмякшие,
не прижалась щекою к плечу,
не прогнала муки души только расцветшей.
но я люблю.
я всегда,
безвозмездно,
бесстрастно,
по честному, сердце твое по детски
Люблю
в твоих глазах опустевших,
замерзших,
застывших во тьме сирени весенней.
столько любви в твоих руках
неумелых,
оцепеневших в ласке апреля нежнейшей.
столько слез в твоих щеках
майских,
январских,
застывших в хрустале зимней вьюги жаднейшей.
столько тоски в твоих движениях
мягких,
осторожных,
оттлевших.
столько погасших надежд в твоем хрупком сердце.
столько мук в твоей испьяневшей душе.
ты прости меня —
неумелую,
дрожащую,
скорбящую,
в тысячный раз упавшую.
не сберегла,
не расцеловала веки твои обмякшие,
не прижалась щекою к плечу,
не прогнала муки души только расцветшей.
но я люблю.
я всегда,
безвозмездно,
бесстрастно,
по честному, сердце твое по детски
Люблю