Zver2019
Посвященный
Джейсон* заходит в маленькую, тускло освещенную комнату и садится на один из диванов напротив своих друзей. В кармане его телефон издает спорадическую болтовню: «Чики поворачивают из Парижа в Германию. […] Здесь все спокойно! Все спокойно! […] Выстрелы! Выстрелы с другой стороны!»
Телефон Джейсона* — это постоянный источник радиопереговоров, через которые его носки (наблюдатели) информируют его обо всех перемещениях в «Ла Планете», одном из наиболее маргинализированных и бедных районов Гондураса, который полностью контролируется бандой «Баррио 18», одной из двух крупнейших банд, действующих в Центральной Америке.
«Поверьте, в тот момент, когда вы свернули в наш район, мы знали, в какой машине вы находитесь, куда направляетесь и с кем встречаетесь. Вы не видели ни одного нашего пунтерас, но они всегда тебя видят! уверяет Марио*, Sicario в команде Джейсона*.
С 1990-х годов международная и национальная политика и операции по всему миру Центральноамериканский Северный Треугольник (в состав которого входят Гондурас, Сальвадор и Гватемала) пытались подорвать контроль уличных банд над значительной частью маргинализированных городских кварталов. Две банды, действующие в регионе, родом из Америки. MS-13 Баррио 18; это одни из самых крупных и известных банд, обосновавшихся там после депортации из США обратно в Центральную Америку. Обе группы финансируют свою деятельность в основном за счет вымогательства и микроторговли.
Команда недавний успех президента Сальвадора Наиба Букеле в его войне с бандами, которая сильно ослаблен Присутствие Баррио 18 в стране после объявления чрезвычайного положения в 2022 году оказало давление на правительство Гондураса с целью применения аналогичной тактики. Это привело к созданию «Планируйте решение проблемы преступности» план, который состоит из трех оперативных этапов: первые два этапа предназначены для достижения преимущества посредством сбора разведывательной информации и территориального контроля путем развертывания военного присутствия, оправданного чрезвычайным положением, в отдельных районах. Это действие уже привело к нескольким случаям злоупотреблений, нарушений прав человека и исчезновений. Третий и последний этап должен стать полноценным военным наступлением в этих же районах.
В июне 2024 года президент Гондураса Ксиомара Кастро продолжила свою жесткую позицию в отношении банд и преступных группировок, объявив по национальному телевидению о вводе сил безопасности и заказывая их «срочно провести вмешательство в частях страны с самым высоким уровнем преступности, связанной с бандами, таких как заказные убийства, незаконный оборот наркотиков и огнестрельного оружия, вымогательство, похищения людей и отмывание денег».
Как и большинство правительств, Гондурас уделяет приоритетное внимание борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Согласно Crisis Group говорится выпущенный Национальной полицией в середине 2023 года, за шесть месяцев чрезвычайного положения было успешно изъято 4,895 фунтов марихуаны, 475 килограммов кокаина, 17,633 дозы крэка, 1373 автомобиля и 6441 мотоцикл, предположительно использовавшихся для торговли наркотиками.
Несмотря на торжество со стороны правоохранительных органов, эти конфискации едва ли снижают прибыль национальных картелей: наркоэкономика Гондураса к XNUMX году зарабатывать около 700 миллионов долларов в год, что составляет 4% ВВП страны (по состоянию на 2016 год).
Классическая версия, продвигаемая наркополитикой, заключается в том, что сила организованных преступных группировок проистекает из прибыльности наркотиков и их незаконного оборота; насилие является побочным продуктом контроля над рынком наркотиков. Однако наши данные о таких группах, как «Баррио 18», позволяют предположить, что наркотики не являются приоритетом в качестве спускового крючка насилия или источника дохода. Они не понимают адаптивности и быстро меняющейся динамики того, как такие группы, как Баррио 18 и MS-13, получают власть над своими территориями и перенаправляют насилие с рынков наркотиков на территориальный контроль.
Когда Фредерика*, члена банды «Баррио 18», спрашивают о продаже наркотиков в этом секторе, он улыбается и пожимает плечами: «Не верьте, что мы зарабатываем много денег на продаже наркотиков. (…) Посмотрите, этот грамм кокаина стоит 100 лемпир, что довольно мало. Учтите, что мы продаем людям, живущим в довольно плохих условиях. (…) Большая часть наших денег поступает за счет вымогательства, что является для нас гораздо более важным источником дохода!» По его словам, за деятельность банды в этом районе предприятия платят определенный налог, который иногда называют «ареной» или «военным налогом». Однако при уплате налогов полный контроль над секторами является ключом к обеспечению выплат. «Мы полностью контролируем этот сектор!» говорит Марио*.
«Здесь, если ты ограбишь, изнасилуешь или стукачешь, мы тебя убьем. Именно поэтому вы можете оставить свой телефон где угодно, и никто его не украдет. У мотоциклов ключи находятся в замке зажигания, и люди не запирают свои дома. Мы никого не убиваем только потому, что можем. Всегда есть причина, и она должна пройти через соответствующие каналы. Я не могу просто пустить пулю в кого-то здесь, в этом секторе», — добавил Марио.
Люди в этом секторе научились полагаться на банду для решения внутренних проблем. «Эти ребята — правительство [здесь]», — говорит Джовани*, гражданский человек, проживающий в этом секторе. «Земля, на которой находится мой дом, официально не признана государством моей собственностью, но я живу здесь уже более 24 лет». Длительный земельный спор между Джовани и мертвым землевладельцем означает, что его права на землю так и не были признаны.
«Ребята [Баррио 18], по крайней мере, признают, что этот участок земли принадлежит мне, и я могу рассчитывать на то, что они защитят меня от приходящих сюда противостоящих банд. Полиция даже не осмеливается прийти в этот регион, а если и осмеливается, то приезжает, чтобы все испортить, преследовать живущих здесь людей и снова уехать».
Джовани — один из немногих, кто остался на территории, которая, как известно, является невидимой границей. Это пространство отделяет сектор Ла Планета, который контролируется Баррио 18, от сектора Ла Ривера, который преимущественно контролируется MS-13 и другими более мелкими бандами. Между секторами существуют невидимые границы, хотя они и не видны невооруженным глазом: обычно это горячие зоны, состоящие в основном из заброшенных зданий. Хотя они и не обозначены явно, они патрулируются и охраняются так же, как и другие границы, поскольку их часто пересекают члены противостоящих групп, стремящиеся шпионить, разведывать и собирать информацию о других группах.
«Где граница, там и свинец!» — говорит Марио. «У нас в этом районе несколько перестрелок, и совсем недавно мы поймали шныряющие там два МС-13».
«Когда мы их хватаем, мы пытаем их, чтобы получить информацию, и если у нас есть то, что нам нужно, они исчезают. Это так просто», — сказал он.
По словам Джейсона, полиция обычно отправляет членам семьи сообщение о цене за свободу члена организации. «Это их [полиции] бизнес-модель. Вот как они зарабатывают дополнительные деньги».
Такой уровень переговоров и коррупции не является уникальной особенностью секторов Баррио 18. Мария* из МС-13 подтвердила такую же динамику. «Иногда полиция приходит и хватает некоторых наших ребят, и нам приходится покупать их бесплатно. У нас самих есть люди в полиции, поэтому, если им кто-то звонит, полицейские звонят нам и сообщают, кто, какая семья, какой дом по какому поводу вызвал полицию».
В то же время Мария объяснила, что MS-13 претерпела аналогичную эволюцию, уделяя больше внимания консолидации власти внутри районов посредством превосходных методов разведки и тесных связей с полицией.
Наркотики также играют лишь второстепенную роль на территориях MS-13, где насилие является средством консолидации управления, а не борьбы за возможности продажи наркотиков. «Мы продаем различные виды кокса по цене от 200 до 400 пенсов, а также нашу особую марку травки под названием «Тибурон» [перевод: Акула], которая является более мощной». Но, несмотря на более высокие цены на лекарства, они продаются лишь в небольших количествах, добавляет она.
Обе стороны не очень обеспокоены третьей фазой военного наступления государства в соседних районах, которое, как ожидается, произойдет в ближайшее время. «Они [правительство] делали это раньше, но, в конце концов, они никогда не остаются. Скорее всего, мы просто будем ждать. (…) В конце концов, всегда найдется один из наших лучших парней, который заплатит одному из их лучших парней, вот и все», — говорит Мария.
С точки зрения Баррио 18, Джейсон разделяет почти идентичную точку зрения. «Если сюда придет полиция, мы не будем ей противостоять. У них есть лицензия убивать нас без последствий. Если один из нас убьет полицейского, они вернутся со всем и убьют всех, включая семью этого человека, вплоть до того, что его бабушка и дедушка докажут свою точку зрения».
Но Джейсон добавляет, что нет необходимости противостоять полиции в ее операциях; местные жители не доверяют им настолько, чтобы сотрудничать. «Они [полиция] никогда не остаются, чтобы разобраться с этим сектором и его проблемами. Мы единственные, кто это делает».
И Баррио 18, и MS-13 подчеркнули, что гиперзацикленность правительства на конфискации оружия и наркотиков упускает из виду то, как банды сохраняют власть над районами Гондураса. Эти группы адаптировали свою деятельность от микроторговли наркотиками к сосредоточению внимания на контроле и суверенитете над своими секторами, применяя целенаправленное насилие для определения и укрепления своих границ. Это стало возможным благодаря тому, что эти маргинализированные общины были оставлены полицией и другими государственными силами, чье присутствие ощущается в этом районе только через смертоносные военные интервенции и жестокие задержания наркоторговцев. Пока правительство ведет войну с наркотиками, конфисковывая наркотики и проводя военные вмешательства в жизнь сообществ, преступные группировки заполняют пробелы в управлении. Они эффективно укрепляют невидимые границы секторов, находящихся под их контролем, посредством своей собственной формы насильственного закона и порядка; однако они одновременно защищают людей, живущих на их территориях, от других хищнических соседних групп. Это позволяет таким группам, как MS-13 и Barrio 18, пережить полицию, армию и государство на своих землях.
* Имена были изменены.
Телефон Джейсона* — это постоянный источник радиопереговоров, через которые его носки (наблюдатели) информируют его обо всех перемещениях в «Ла Планете», одном из наиболее маргинализированных и бедных районов Гондураса, который полностью контролируется бандой «Баррио 18», одной из двух крупнейших банд, действующих в Центральной Америке.
«Поверьте, в тот момент, когда вы свернули в наш район, мы знали, в какой машине вы находитесь, куда направляетесь и с кем встречаетесь. Вы не видели ни одного нашего пунтерас, но они всегда тебя видят! уверяет Марио*, Sicario в команде Джейсона*.
С 1990-х годов международная и национальная политика и операции по всему миру Центральноамериканский Северный Треугольник (в состав которого входят Гондурас, Сальвадор и Гватемала) пытались подорвать контроль уличных банд над значительной частью маргинализированных городских кварталов. Две банды, действующие в регионе, родом из Америки. MS-13 Баррио 18; это одни из самых крупных и известных банд, обосновавшихся там после депортации из США обратно в Центральную Америку. Обе группы финансируют свою деятельность в основном за счет вымогательства и микроторговли.
Команда недавний успех президента Сальвадора Наиба Букеле в его войне с бандами, которая сильно ослаблен Присутствие Баррио 18 в стране после объявления чрезвычайного положения в 2022 году оказало давление на правительство Гондураса с целью применения аналогичной тактики. Это привело к созданию «Планируйте решение проблемы преступности» план, который состоит из трех оперативных этапов: первые два этапа предназначены для достижения преимущества посредством сбора разведывательной информации и территориального контроля путем развертывания военного присутствия, оправданного чрезвычайным положением, в отдельных районах. Это действие уже привело к нескольким случаям злоупотреблений, нарушений прав человека и исчезновений. Третий и последний этап должен стать полноценным военным наступлением в этих же районах.
В июне 2024 года президент Гондураса Ксиомара Кастро продолжила свою жесткую позицию в отношении банд и преступных группировок, объявив по национальному телевидению о вводе сил безопасности и заказывая их «срочно провести вмешательство в частях страны с самым высоким уровнем преступности, связанной с бандами, таких как заказные убийства, незаконный оборот наркотиков и огнестрельного оружия, вымогательство, похищения людей и отмывание денег».
Как и большинство правительств, Гондурас уделяет приоритетное внимание борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Согласно Crisis Group говорится выпущенный Национальной полицией в середине 2023 года, за шесть месяцев чрезвычайного положения было успешно изъято 4,895 фунтов марихуаны, 475 килограммов кокаина, 17,633 дозы крэка, 1373 автомобиля и 6441 мотоцикл, предположительно использовавшихся для торговли наркотиками.
Несмотря на торжество со стороны правоохранительных органов, эти конфискации едва ли снижают прибыль национальных картелей: наркоэкономика Гондураса к XNUMX году зарабатывать около 700 миллионов долларов в год, что составляет 4% ВВП страны (по состоянию на 2016 год).
Классическая версия, продвигаемая наркополитикой, заключается в том, что сила организованных преступных группировок проистекает из прибыльности наркотиков и их незаконного оборота; насилие является побочным продуктом контроля над рынком наркотиков. Однако наши данные о таких группах, как «Баррио 18», позволяют предположить, что наркотики не являются приоритетом в качестве спускового крючка насилия или источника дохода. Они не понимают адаптивности и быстро меняющейся динамики того, как такие группы, как Баррио 18 и MS-13, получают власть над своими территориями и перенаправляют насилие с рынков наркотиков на территориальный контроль.
Когда Фредерика*, члена банды «Баррио 18», спрашивают о продаже наркотиков в этом секторе, он улыбается и пожимает плечами: «Не верьте, что мы зарабатываем много денег на продаже наркотиков. (…) Посмотрите, этот грамм кокаина стоит 100 лемпир, что довольно мало. Учтите, что мы продаем людям, живущим в довольно плохих условиях. (…) Большая часть наших денег поступает за счет вымогательства, что является для нас гораздо более важным источником дохода!» По его словам, за деятельность банды в этом районе предприятия платят определенный налог, который иногда называют «ареной» или «военным налогом». Однако при уплате налогов полный контроль над секторами является ключом к обеспечению выплат. «Мы полностью контролируем этот сектор!» говорит Марио*.
«Здесь, если ты ограбишь, изнасилуешь или стукачешь, мы тебя убьем. Именно поэтому вы можете оставить свой телефон где угодно, и никто его не украдет. У мотоциклов ключи находятся в замке зажигания, и люди не запирают свои дома. Мы никого не убиваем только потому, что можем. Всегда есть причина, и она должна пройти через соответствующие каналы. Я не могу просто пустить пулю в кого-то здесь, в этом секторе», — добавил Марио.
Невидимые границы
Люди в этом секторе научились полагаться на банду для решения внутренних проблем. «Эти ребята — правительство [здесь]», — говорит Джовани*, гражданский человек, проживающий в этом секторе. «Земля, на которой находится мой дом, официально не признана государством моей собственностью, но я живу здесь уже более 24 лет». Длительный земельный спор между Джовани и мертвым землевладельцем означает, что его права на землю так и не были признаны.
«Ребята [Баррио 18], по крайней мере, признают, что этот участок земли принадлежит мне, и я могу рассчитывать на то, что они защитят меня от приходящих сюда противостоящих банд. Полиция даже не осмеливается прийти в этот регион, а если и осмеливается, то приезжает, чтобы все испортить, преследовать живущих здесь людей и снова уехать».
Джовани — один из немногих, кто остался на территории, которая, как известно, является невидимой границей. Это пространство отделяет сектор Ла Планета, который контролируется Баррио 18, от сектора Ла Ривера, который преимущественно контролируется MS-13 и другими более мелкими бандами. Между секторами существуют невидимые границы, хотя они и не видны невооруженным глазом: обычно это горячие зоны, состоящие в основном из заброшенных зданий. Хотя они и не обозначены явно, они патрулируются и охраняются так же, как и другие границы, поскольку их часто пересекают члены противостоящих групп, стремящиеся шпионить, разведывать и собирать информацию о других группах.
«Где граница, там и свинец!» — говорит Марио. «У нас в этом районе несколько перестрелок, и совсем недавно мы поймали шныряющие там два МС-13».
«Когда мы их хватаем, мы пытаем их, чтобы получить информацию, и если у нас есть то, что нам нужно, они исчезают. Это так просто», — сказал он.
«Просто быть жестоким – это неразумно»
По словам Джейсона*, члена «Баррио 18», все банды Гондураса претерпели существенные изменения. «Больше неразумно просто проявлять насилие и убивать людей на улицах. Сейчас мы больше этого. Сейчас мы сосредоточены на сборе разведданных и сохранении себя, чтобы более тщательно контролировать сектор. (…) Если полиция приходит в район и конфискует оружие и наркотики, мы позволяем им забрать их, а если они забирают некоторых из наших парней, мы обычно можем просто купить им свободу».По словам Джейсона, полиция обычно отправляет членам семьи сообщение о цене за свободу члена организации. «Это их [полиции] бизнес-модель. Вот как они зарабатывают дополнительные деньги».
Такой уровень переговоров и коррупции не является уникальной особенностью секторов Баррио 18. Мария* из МС-13 подтвердила такую же динамику. «Иногда полиция приходит и хватает некоторых наших ребят, и нам приходится покупать их бесплатно. У нас самих есть люди в полиции, поэтому, если им кто-то звонит, полицейские звонят нам и сообщают, кто, какая семья, какой дом по какому поводу вызвал полицию».
В то же время Мария объяснила, что MS-13 претерпела аналогичную эволюцию, уделяя больше внимания консолидации власти внутри районов посредством превосходных методов разведки и тесных связей с полицией.
Наркотики также играют лишь второстепенную роль на территориях MS-13, где насилие является средством консолидации управления, а не борьбы за возможности продажи наркотиков. «Мы продаем различные виды кокса по цене от 200 до 400 пенсов, а также нашу особую марку травки под названием «Тибурон» [перевод: Акула], которая является более мощной». Но, несмотря на более высокие цены на лекарства, они продаются лишь в небольших количествах, добавляет она.
Обе стороны не очень обеспокоены третьей фазой военного наступления государства в соседних районах, которое, как ожидается, произойдет в ближайшее время. «Они [правительство] делали это раньше, но, в конце концов, они никогда не остаются. Скорее всего, мы просто будем ждать. (…) В конце концов, всегда найдется один из наших лучших парней, который заплатит одному из их лучших парней, вот и все», — говорит Мария.
С точки зрения Баррио 18, Джейсон разделяет почти идентичную точку зрения. «Если сюда придет полиция, мы не будем ей противостоять. У них есть лицензия убивать нас без последствий. Если один из нас убьет полицейского, они вернутся со всем и убьют всех, включая семью этого человека, вплоть до того, что его бабушка и дедушка докажут свою точку зрения».
Но Джейсон добавляет, что нет необходимости противостоять полиции в ее операциях; местные жители не доверяют им настолько, чтобы сотрудничать. «Они [полиция] никогда не остаются, чтобы разобраться с этим сектором и его проблемами. Мы единственные, кто это делает».
И Баррио 18, и MS-13 подчеркнули, что гиперзацикленность правительства на конфискации оружия и наркотиков упускает из виду то, как банды сохраняют власть над районами Гондураса. Эти группы адаптировали свою деятельность от микроторговли наркотиками к сосредоточению внимания на контроле и суверенитете над своими секторами, применяя целенаправленное насилие для определения и укрепления своих границ. Это стало возможным благодаря тому, что эти маргинализированные общины были оставлены полицией и другими государственными силами, чье присутствие ощущается в этом районе только через смертоносные военные интервенции и жестокие задержания наркоторговцев. Пока правительство ведет войну с наркотиками, конфисковывая наркотики и проводя военные вмешательства в жизнь сообществ, преступные группировки заполняют пробелы в управлении. Они эффективно укрепляют невидимые границы секторов, находящихся под их контролем, посредством своей собственной формы насильственного закона и порядка; однако они одновременно защищают людей, живущих на их территориях, от других хищнических соседних групп. Это позволяет таким группам, как MS-13 и Barrio 18, пережить полицию, армию и государство на своих землях.
* Имена были изменены.
