Planowik
Конфуций
В Южной Корее 1980-х был свой «Игру в кальмара» — только без камер и сценариев. В Пусане существовал так называемый «Братский приют», куда перед Олимпиадой 1988 года свозили бездомных, сирот и просто случайных прохожих, чтобы «очистить улицы». Официально — забота. На деле — концлагерь.
Там людей превращали в рабов, проводили эксперименты, калечили и продавали. Насилие было нормой, а «игры» — развлечением для надзирателей и влиятельных гостей. Тела убитых зарывали или продавали в медвузы. Оценки погибших — до 657 человек.
Система делала это легально: указ позволял полиции хватать «нежелательных» и сдавать их в частные центры за бюджетные деньги. Государство платило — страдали люди.
Аналогии не только корейские. Вспоминается и «Назинская трагедия» в СССР, где в 1933 году на острове в Сибири более 6 тысяч «социально вредных» были брошены на гибель. Никаких игр. Только голод, страх и каннибализм. Официальный гуманизм, обернувшийся мясорубкой.
Там людей превращали в рабов, проводили эксперименты, калечили и продавали. Насилие было нормой, а «игры» — развлечением для надзирателей и влиятельных гостей. Тела убитых зарывали или продавали в медвузы. Оценки погибших — до 657 человек.
Система делала это легально: указ позволял полиции хватать «нежелательных» и сдавать их в частные центры за бюджетные деньги. Государство платило — страдали люди.
Аналогии не только корейские. Вспоминается и «Назинская трагедия» в СССР, где в 1933 году на острове в Сибири более 6 тысяч «социально вредных» были брошены на гибель. Никаких игр. Только голод, страх и каннибализм. Официальный гуманизм, обернувшийся мясорубкой.
